(каталог Николая Касаткина «В пути» май 2002)   Виталий ПАЦЮКОВ. ... "и очарованную даль". Александр Блок "Чтобы чистым путем шел я к Дому Твоему" Даниил Хармс Искусство Николая Касаткина открывается как уникальный взгляд на пространство картины, рассмотренное одновременно как текст и как живой организм. Эта точка зрения обладает фундаментальной традицией, соотнесенной с архаическими культурами, где мир предстает одухотворенным и наделенным сознанием. Картина в поэтике Николая Касаткина начинается не в плоскости композиции, а за ее пределами, в ее внутреннем пространстве. Именно там разыгрывается подлинная жизнь природы и пребывающего в ней человека, именно там космос и человеческая история раскрываются во всей своей полноте и универсальности. Художник в процессе своего творчества естественно пребывает в ее внутренних измерениях, передвигаясь в ее "ландшафтах" и переживая ее живую сущность. Покидая этот феноменальный мир и оказываясь перед плоскостью произведения, Николай Касаткин превращается в свидетеля и комментатора пережитого, а плоскость композиции становится для него текстовым полем. Она наполняется новой пластической энергией, ее поверхность начинает мерцать смыслами и символами, наделяясь иной природой - живописной тканью. Каждый элемент своего произведения художник знаменует как знак, как сообщение, он последовательно "ткет" свою визуальную структуру - ткань, формируя абсолютную чистоту и целостность артефакта. Его знаки - сигналы обретают странную вторую жизнь после завершения акта письма. Они продолжают жить отзвуками и резонансами, пульсируя, приглашая войти в Зазеркалье произведения и естественно вернуться в нашу традиционную жизнь, осознав присутствие абсолютной реальности магических миров. Естественный переход картинного пространства в духовные данности, окружающие нас, совмещение искусства с иными иерархиями мира, где человек, художник остается имманентным своей органической высшей природе, составляет основу художественного языка Николая Касаткина. Его "пластические фразы" наделяются суггестивностью, они свидетельствуют о его постоянном человеческом бодрствовании. Их смыслы возникают кок оклик в ночи, своей результативной воплощенностью утверждая непреложность иного, иных измерений,  непосредственно соприкасающихся с поверхностью нашего бытия. Заклинательные образы художника, чистые, свободные как дыхание, как его песни и речь, напоминают нам об утраченных особенностях русской культуры XIX столетия, где нравственное обладает реальностью своих пространственно-конструктивных признаков. "Русская картина" Федора Васильева, Алексея Венецианова, ее иконологические формы и пространственные закономерности в "Явлении Мессии" Александра Иванова нашли свое продолжение лишь в узком кругу московской концептуальной школы 2-ой половины XX столетия, к которой принадлежат Эрик Булатов, Олег Васильев и, несомненно, Николай Касаткин. Душевные качества поэтики Николая Касаткина, именно те ее свойства, что не подчиняются категориальному анализу, внесли особую экологию и гармонию в эту радикальную интеллектуальную систему видения. Именно здесь осуществляется встреча российской отзывчивости, ее феноменальной матричности с европейской метафизикой, с визуальной культурой Рене Магрита и его гностическими открытиями. Она свидетельствует о непрерывном диалоге русского и западного сознания, заложенного в средневековых визуальных архетипах и вторично осмысленного в философии авангардных движений. Художественные стратегии Николая Касаткина восходят к локальным перспективам и ослаблению центристской точки зрения как внешнего диктата, позволяя выявить просвечивание сакрального и глубинного в, казалось бы, традиционных визуальных образах. Художник не объясняет, он рассеивает смыслы в пространстве Смоленских ландшафтов, где стягиваются к горизонту пути земные, а коврики его матери становятся частью мироздания. Живописная материя его искусства встречает в своей рукотворности великую нерукотворность сущего, принимая в свои поры, в свои слои проекции высших начал, так же как обычные дорожные лужи открывают в себе небеса, преображая горизонтальные состояния мира в вертикальные, преодолевая разрывы и соединяя земные и небесные принципы. Искусство Николая Касаткина сегодня находится в высших состояниях зрелости, но продолжает оставаться в пространствах детского удивления перед тайнами мира. Оно всегда бодрствует, оно всегда в пути.

Главная | Каса-тик-тка-ткин | Следы | Следы. Небо | Коллаж "Про коллаж" (к феноменологии коллажа) | Касаткин | Дом Картина | В Пути | Пейзаж нового века | Николай Касаткин | Из тени в свет перелетая | В зазеркалье пространства отражается время | Восторг и рефлексирование | Пейзаж-коллаж | Пространства картины | Пространства картины | Сон на закате или большой трактат об огне | Юбилейное | Превращение пейзажа | Превращение пейзажа | Превращение пейзажа | Возникновение картины | Ловкость рук и третье измерение | Мамины коврики | Радуга в сердце | Переступив порог картины | О Николае Касаткине | Выставка «На Каширке» | Огонь вещей | Палитра радужная, но не радостная | Черты зрелости и мастерства

Дата последнего изменения этого узла 28.01.2006